Эхо вины - Страница 88

Фредерик сел в кровати и подумал: «А что если она поехала на Скай?»

Вирджиния страстно любила этот остров и их скромный летний дом с большим запущенным садом. Если у нее в душе началось смятение – а что-то же должно было с нею случиться, иначе она не ударилась бы в это странное бегство, – то логично было предположить, что она отправится именно туда, в место, которое ей дорого и значит для нее очень многое.

Фредерик встал и надел халат. В голове у него больно стрельнуло. Похоже, он вчера действительно перебрал…

Весь вчерашний день он провел между жерновами гнева и отчаяния, которые в конце концов перемололи его душу в горстку смиренного пепла. Утром он снова сходил к Уолкерам и посидел там у телефона, но в итоге сильно устыдился своего поведения, покинул домик управляющего и поехал с дочерью в зоопарк. Ребенок чувствовал, что случилось нехорошее, хотя взрослые, все до единого, по очереди уверяли Ким, что все в полном порядке. Однако прогулка по зоопарку развеселила девочку. Пообедали они в Макдоналдсе, уничтожив по бигмаку и по бокалу шоколадного коктейля.

– Ты хочешь домой, – спросил Фредерик, – со мной вместе?

И хотя Ким с удовольствием гостила в домике Уолкеров, она с радостью кивнула. Это согрело его сердце. По крайней мере, хотя бы ребенок сейчас полностью принадлежал ему.

Вернувшись в Ферндейл Хаус, он все-таки первым делом заглянул к Уолкерам и спросил, не звонила ли Вирджиния. Оба, и Джек, и Грейс, поглядели на него очень печально. Недомогание, которое испытывала Грейс, усилилось. У нее покраснели глаза. Больное горло она обернула шерстяным шарфом.

– Нет, сэр, – отозвалась она. – Мы сидели все время дома, но никаких звонков не было.

Переселение Ким к отцу Грейс восприняла с печалью и ревностью, но, поскольку у женщины сильно болело горло, она сочла этот поступок разумным. Дома Ливия и Ким разложили на кухонном столе большие листы плотной бумаги и принялись вместе рисовать акварельными красками. Фредерик, внутренне истерзанный и опустошенный, с благодарностью принял молчаливое предложение Ливии освободить его на несколько часов от забот о ребенке. Он отправился в библиотеку и стал бегать между окнами, поглядывая наружу, на высокие деревья. Темные ветви тяжело касались оконных стекол.

«И почему же мы не спилим их ко всем чертям? – думал Фредерик. – И что за удовольствие находит Вирджиния в том, чтобы сидеть тут заживо погребенной?»

Ответа он не находил. Впервые за долгое время Фредерик подумал, что он, наверное, очень мало знает женщину, с которой прожил уже целых девять лет.

Вот тут-то он и приложился к рюмке, и в итоге еле дотащил ноги до кровати. Правда, предварительно он убедился в том, что его отцовские функции больше не требуют применения на сегодняшний день (спасибо Ливии – она взяла на себя заботу о Ким).

Сейчас было почти восемь утра. Он немедленно позвонит в Данвеган. Хотя если Вирджиния не отвечает по мобильному, то она может не взять трубку и там, на острове. Однако Фредерик надеялся, что она не ожидает его звонка, и потому, быть может, подойдет к телефону машинально.

В доме было тихо. Ким и Ливия явно еще спали. Фредерик пошел в гостиную и плотно прикрыл за собой двери. Ему хотелось звонить в полном одиночестве, чтобы никто не мешал.

Набрав номер и слушая гудки, он смотрел, как за окном накрапывает дождь. Настоящий ноябрь. До чего холодно!

Фредерик пришел в страшное замешательство, когда после четвертого гудка трубку взяла Вирджиния.

– Алло, – услышал он ее голос.

Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки.

– Вирджиния? – спросил он. Его голос скрипел, будто нож по стеклу. Фредерик был вынужден прокашляться.

– Вирджиния? – повторил он.

– Да.

Он снова прокашлялся:

– Удивительно; что ты подошла к телефону.

– Я же не могу прятаться вечно.

– Значит, ты на Скае?

Вопрос был не слишком-то умным, однако Вирджиния сделала вид, что она этого не заметила.

– Да, я на Скае. Ты ведь знаешь…

– Что?

– Ты ведь знаешь, как сильно я люблю этот остров.

– Ну и как погода? – осведомился Фредерик, собираясь с силами для дальнейшего разговора.

– Штормит. Но дождя нет.

– А у нас дождь с самого утра.

Вирджинии надоело обмениваться идиотскими фразами о погоде.

– Как дела у Ким?

– Нормально. Она спит здесь, у меня. Грейс сильно простудилась…

Он услышал, как Вирджиния вздохнула. Необходимо было задавать главный вопрос, хотя от мысли об этом Фредерика бросало в жар.

– А этот… Натан Мур – он с тобой?

– Да.

И больше никаких объяснений. Просто «да» – и все. Как будто бы это в порядке вещей – сбежать с другим мужчиной из дома и оставить семью в полном неведении!

Получается, что она все-таки сбежала с ним? Но как же так?

– Но почему, Вирджиния? Почему? Я не понимаю!

– Что ты имеешь в виду? Почему Натан Мур? Почему Скай? Почему сейчас?

– Все вместе. Мне кажется, это звенья одной цепи.

Вирджиния так долго молчала, что казалось, она вот-вот положит трубку. Когда он собрался повторить свой вопрос, женщина вдруг заговорила:

– Ты прав. Все связано. Я не хотела ехать в Лондон.

Фредерик едва не застонал:

– Но почему? Обычный ужин! Простой, заурядный, смехотворный прием! Ну что здесь такого, Вирджиния?

– Я туда не хотела.

– Но ты должна была сказать мне об этом! Я несколько часов провел на вокзале, встречая поезда, один за другим, один за другим! Я стер в кровь пальцы, набирая твой мобильный. Я страшно волновался, я поставил на уши Уолкеров, которые тоже не могли объяснить мне, в чем дело! Мы едва не сошли с ума от волнения! Как ты могла? Вирджиния, ведь раньше ты так не поступала! Еще никогда ты не вела себя так безответственно и эгоистично!