Эхо вины - Страница 77

Они запивали бутерброды минералкой, наслаждались тишиной и уединенностью, которую нарушали порой лишь любопытные приблудные овцы. Здесь было значительно холоднее, чем в Норфолке. Вытащив из чемодана толстый пуловер, Вирджиния натянула его, уселась на капот и стала задумчиво жевать сэндвич, глядя вдаль, на пухлую массу серых облаков, что сливалась с матовыми красками окружающего северного ландшафта, уже глубоко затронутого осенью.

К собственному удивлению, она чувствовала, что каждую клеточку ее существа наполняет полузабытое чувство мира и покоя, ощущение свободы и согласия с самой собой. Она с наслаждением вдыхала прохладный чистый воздух, и минуты наступления темноты, превращения дневного света в ночной мрак казались ей таинственным волшебством. Когда-то ей были знакомы такие моменты и такие чувства, но с течением времени она подзабыла их. Теперь же Вирджиния снова чувствовала себя лишь яркой частицей настоящего, а прошлое и будущее для нее просто не существовало. Вся, без остатка, она растворилась в «здесь и сейчас».

Вирджиния вспомнила о студенческой поре – тогда она употребляла гашиш. Высшим кайфом при этом было добиться как раз такого единения себя с настоящим. А теперь ей удалось это безо всяких наркотиков… Достаточно оказалось лишь этого приглушенного вечернего света и полной умиротворенности окружающего ландшафта.

Натан оставил ее одну, а сам отправился на пробежку, чтобы размять затекшие ноги и руки. Когда через час снова показалась его бегущая фигура, Вирджинию вдруг обожгла одна мысль, и волшебство момента внезапно рассыпалось. Она неожиданно поняла, что гашиш, кроме всего прочего, оказывал на нее еще одно действие: он полностью развязывал ее самые низменные сексуальные инстинкты. Вечеринки, на которых налево и направо раздавались сигареты или печенье, обильно сдобренные наркотиком, часто заканчивались разнузданными сексуальными оргиями. Вирджиния смутно припоминала, что не раз и не два оказывалась в страстных объятиях незнакомых мужчин, любовников на одну ночь, тоже одурманенных до предела. Она была тогда просто ненасытна, и все ее комплексы в такие минуты испарялись бесследно.

Перед ней стоял Натан. Его волосы овевал влажный вечерний ветер, на его лице играли тени уходящего дня, и Вирджиния подумала: нет, в этот раз все не так, сейчас наркотики определенно ни при чем!

Именно в эту секунду ей захотелось секса с ним. Прямо тут, на капоте, или внутри, на сиденье, или даже просто на песчаной земле. Ей было все равно где, только бы это было немедленно, быстро и бурно. Безо всяких «до» и «после». Лишь только секс, без прикрас, в чистом виде.

«Что со мной? Неужели это не сон? У меня в голове туман, будто после полдюжины косяков!» – удивлялась Вирджиния.

Она догадывалась, что Натан понимает ход ее мыслей, поскольку на его лице играла многозначительная усмешка. Его выжидательный взгляд говорил о том, что он готов идти навстречу ее желаниям, но проявить инициативу должна она сама. И к собственному сожалению – а позже и к облегчению – Вирджиния обнаружила, что сейчас она была уже не такой, как прежде, в юности. В ней еще жили некоторые комплексы, и этого было достаточно, чтобы спрыгнуть с капота и сказать прохладным тоном:

– Нам надо ехать дальше, пока окончательно не наступит ночь.

– Хорошо, – согласился он.

Сегодня, этим туманным утром, все ее блаженные ощущения улетучились. Вирджинии хотелось выть волком. Боли в шее казались невыносимыми. Ей так хотелось почистить зубы, принять горячий душ, помыть голову душистым шампунем, хотелось, чтобы ее волосы плясали под струями теплого воздуха, а в руках успокаивающе жужжал фен. И кофе! Едва ли не больше всего на свете ей хотелось выпить чашечку свежесваренного кофе.

Она поглядела на Натана. Хотя он тоже устал от сна в скрюченном состоянии, по нему это было незаметно. Мужчина выглядел точно так же, как и накануне вечером. Никакой внешней усталости. Внимательный взгляд, направленный на дорогу; руки, уверенно крутящие руль… Он неплохо ориентировался в плотном тумане, выезжая с травы на узкую полоску асфальта, что вилась по богом забытой местности, где кругом были лишь болота да пастбища. «Дурацкая сельская дорога, – с досадой думала Вирджиния, – разве, черт побери, она приведет туда, где можно выпить кофе?!»

– Я хочу есть й пить, – сказала она наконец. – Кроме того, я замерзла и у меня все кости ноют. Вторую ночь в машине я спать ни за что не буду!

Взгляд Натана не отрывался от дороги.

– Скоро эта проселочная лента закончится, и мы выедем на автобан. Там обязательно найдется какое-нибудь кафе, и тогда мы покушаем.

– Да?! – с неожиданной для самой себя агрессией переспросила Вирджиния. – Ты так хорошо знаешь эту местность, что можешь ручаться за свои слова?

– Я смотрел на карту, перед тем как мы выехали.

– Надеюсь, ты держал ее не вверх ногами? Я сильно сомневаюсь в том, что скоро будет автобан. У меня такое впечатление, что мы вот-вот вляпаемся в какое-нибудь болото или в лучшем случае упремся в овечий луг!

Натан повернул голову и внимательно посмотрел на Вирджинию:

– А ты бываешь настоящей язвочкой. С чего ты так раскипятилась?

Она сидела, растирая себе затылок:

– Я страшно устала. У меня все мышцы ноют. И у меня дико разболится голова, если я срочно не выпью кофе.

– Ты скоро его получишь, – пообещал он.

Вирджиния крепко прижала ладони к вискам:

– Мне очень нехорошо, Натан. Я вдруг начала сомневаться, а правильно ли мы с тобой поступаем.

– Вчера ты ни в чем не сомневалась. У меня было такое впечатление, что тебя надо немедленно спасать, что я должен скорее доставить тебя в безопасное место. Ты была на грани безумия.